Здравствуйте, уважаемые господа!
Сегодня о родах. Пасхальная история. Пишет моя супруга. Тогда, правду сказать, мы не были с ней еще женаты. И даже знакомы. Иначе я бы устроил таким медикам "веселую жизнь"! Очевидно, вы встречались с ситуациями и похлеще. Но и эта хороша. Итак...

Рожайте на здоровье!

      На Пасху я поехала к родителям. Целый день отмечали праздник, а я была 39 неделе беременности. Вернувшись домой легла спать. Под утро почувствовала дрожь, озноб. Температура была 39 градусов. Вызвала участкового терапевта. Врач пришла быстро, около 10 часов утра, увидела беременную женщину и решительно поинтересовалась, кто больной. Когда я ответила, что я больной, с ней стало плохо. решительность как рукой сняло. Запричитала, что, мол, роды она видела последний раз на 3-м курсе мединститута. Судя по внешнему виду это произошло лет 50 назад. Короче, выписала направление в обсервационный родильный дом, которое оказалось направлением на Голгофу. С этого-то все и началось.
      Встретили меня в приемном покое весьма радушно:
      — Ну чё стоишь! Иди в смотровую на кресло, б...
      Просидела-пролежала на этом кресле в кафельной (ледяной) смотровой (не забыли про лихорадку?) около 2 часов. И слезть-то боюсь. Судя по приему собственную инициативу в этом учреждении лучше не проявлять. Тут входит какой-то медработник женского пола со шваброй и ведром. И увидев мое распластанное тело, заорала, что, мол, приходят к ним всякие тут идиоты, даже побрить п...у не могут. Но ведь госпитализация была срочной и мне было просто не до бритья. Не дав мне на ответ ни секунды, эта женщина-гора откуда-то из складок халата привычным движением руки в мгновенье ока достала бритву (естественно, "одноразовую" и "стерильную"). И тут же начала меня брить посуху, оставляя по ходу дела многочисленные порезы и ссадины. На мои слабые протесты она порекомендовала мне дома в таком случае проделывать подобные манипулиции, с пенками-менками и пр. После дискуссии мне было разрешено покинуть почетное место.
      Потом наконец-то явился доктор. Стал заполнять карту. Я пожаловалась на небольшие боли в животе. Получила 10-ти минутную нотацию, что студент мединститута обязан разбираться в схватках и тому подобное. И вижу, в моей карте написал "не рвботает" (хотя я ходила в институт до последнего дня!), потом написал, что у меня проблемы с пропиской (просто жила я не там, где прописана, а у мужа). И вот с клеймом практически БОМЖа я отправилась на дородовое отделение.
      Положили меня в очень комфортную палату: из 5 коек занято было только 3. Когда я вошла в палату, обе милые девушки сочувственно спросили меня:
      — Ты тоже мертвого пришла рожать?..
      Услышав подобный вопрос, я сама вместо плода чуть не откинулась. Тут же онемела и простояла минут 5 со своими авоськами в дверях в состоянии, близкому к шоку.
      Впоследствие оказалось, что обе они лежали на стимуляцию рождения умерших внутриутробно плодов на больших сроках.
      Вскоре (около 20.00 часов) мне поставили капельницу. Стало хорошо... Наконец-то меня полечили. Врачи, понятно, больше в этот день меня не посещали.
      Утром пришла акушер. Посмотрела, проколола плодный пузырь (отошли воды) и сказала идти рожать. Я растерялась и спросила, куда идти. Болей я уже не чувствовала, а схваток еще не было и не предвиделось. Самочувствие было превосходным. Врач ответила, что медсестра объяснит, куда идти, и ушла. Больше ее я уже никогда не видела. Медсестру я искала недолго, не больше часа. Отыскала ее по табачному запаху, тянувшемуся из какой-то каморки (горшечной). Обрадовавшись, что с отделения уходит лишний рот, она извлекла рубашку и велела переодеться и подниматься на 3-й этаж в родилку.
      Когда в палате я развернула эту чистую рубашку, удивления сдержать не смогла: размер ее был с небольшой парашют. Очевидно, для более мягкого приземления с 3-го этажа. Обернувшись в нее раза 3 - 4, пошла, куда послали.
      На этаже было тихо, спокойно. Медперсонал в поле зрения не наблюдался. Но так как я знала теперь, где располагается горшечная, то и нашла его там. Лучше б я этого не делала!
      — С какой частотой идут схватки?
      — Да, собственно, ни с какой. Их еще ни одной не было.
      Тогда явились 2 медсестры, у каждой в руках было по 2 капельницы. Немедленно меня уложили и вставили илы в вены локтевых областей и запястий. Лежу, капает, никого нет... Тишина. Вдруг приходит врач:
      — Ребенок ваш чувствует себя неважно (откуда она это взяла?!). Прилепила мне на лицо кислородную маску и исчезла в неизвестном направлении.
      Лежу я, лежу и ощущаю, что дышать-то легче мне не стало, а наборот, как-то мало воздуха. Поняла сама, что маску мне поставили, а кислород при этом включить забыли. Решила снять маску, да не тут-то было - руки в капельницах, не согнуть. Закричала, стала мотать головой. Не помогло. Пожертвовала одной веной. Вся в крови - вены порваны иглами. Встала сама и покатив перед собой 2 оставшиеся капельницы, побрела до персонала. Который не разобравшись тут же начал орать на меня. Я закричала, что кислород забыли открыть. Пошли проверили - действительно. Извинения в такой ситуации совершенно не обязательны.
      В конце концов все успокоилось. Лежу под капельницами, жду схваток...
      Отделение ожило и ко мне повалили чередой люди в белых халатах. Каждый при этом почему-то считал своим долгом проверить степень раскрытия маточного зева. И делали они это весьма своеобразно: обматывали пальцы простыней, на которой я лежала, и вводили, куда следует. Ощущения были как от наждачной бумаги. Женщины, представили?
      Вскоре пришел доктор, принимавший меня вчера, с акушеркой. Решил, что мне срочно надо рожать, задержалась, мол, у них. Я с грацией молодого бегемота перелезла на родильный стол. Обследовав его руками и ногами, поняла, что подставки для ног держались буквально на соплях, а опор для рук в этой модели, очевидно, вообще не было предусмотрено. Своеобразное ноу-хау для пациентов-медиков.
      Доктор понаблюдал за процессом и изрек:
      — Голова вроде как идет, но не вылезает (схватки-то до сих пор не появились!).
      И вдруг я почувствовала резкую боль, ужасный хруст какой-то. Вокруг все потемнело, искры из глаз посыпались. Это мне без предупреждения разрезали промежность. Ад!!! Я заорала. На это они с усмешкой:
      — Небось, когда трахалась, приятно было, а теперь плачет.
      Но так как схваток по-прежнему не было, то призвали двух помощниц. Они встали с боков от меня, взялись между собой за руки и, надавив на живот, буквально выдавили ребенка.
      Я услышала крик и спросила - кто?
      Ответ:
      — Сама что ль не знаешь? УЗИ что ли не делали?
      Так и не сказали.
      Повезли куда-то зашивать меня. Чувствовала каждый вкол иглы. Анестезия при таких манипуляциях — удовольствие, очевидно, излишнее. Ткань иногда разрывалась. Сквозь пелену слышу:
      — Что-то кровит она. Надо тампоны.
      И я считаю тампоны — пять штук насчитала. Через какое-то время начали вытаскивать — вытащили 4. Говорю им об этом. Отечают:
      — Умные какие пошли. Лежи и не петюкай.
      Я решила возразить и попросила хоть какого-то уважения к себе. На это мне ответили, что платные роды на втором этаже, там права и качают. А за бесплатно, выходит, над человеком можно вволю издеваться.
      Вывезли меня в коридор. Теперь каждый проходящий считал своим долгом вставить мне мочевой катетер и пропальпировать матку. Я уже ни на что почти не реагировала, доминанта была одна — ребенок.
      К вечеру привезли на послеродовое отделение. Решила пойти узнать про ребенка. Подошла к детскому отделению, выходит врач и спрашивает, чего мне тут надо.
      — Про ребенка узнать.
      — Отойдите, не мешайте, у нас тут дети умирают.
      Представляете, буквально так и сказала. Очнулась я на полу в коридорчике. Вернулась в палату, взяв себя в руки, собрала переданные мне родными фрукты, йогурты и понесла взятку медсестре, чтобы хоть что-то узнать о ребенке. Медсестра оказалась подозрительно нормальная. Спокойно провела меня к моей дочери. Ведь только тогда я и узнала, что родила девочку. Сказала мне ее вес и рост. В палату вернулась я уже адекватная. Легла спать.
      Утром меня разбудил крик в палате. Это на меня орала сестра-хозяйка:
      — Что, гадина, от ребенка отказалась! Сначала рожают, а потом бросают. Одно у них на уме — только с мужиками...
      Я, конечно, решила, что моего ребенка продали. Молча встала и пошла опять в детское отделение. Девочка моя по-прежнему сопела в две дырочки. Через сутки ее положили вместе со мной.
      На следующий день утром одной из женщин в нашей палате передали от мужа огромный букет цветов и они стояли на столе. От этого букета нам всем было очень хорошо. Через некоторое время заходит акушерка. Долго стояла, смотрела на цветы и наконец изрекла:
      — А можно я этот букет себе возьму?
      Мы все застыли в изумлении. С какой радости ей это разрешать? Она продолжила:
      — У меня похороны сегодня и букет был бы кстати...
      Немая сцена.
      Итак, время идет. Ходят, смотрят. Ребенок без проблем, а вот у меня что-то матка не сокращается.
      — Плохо кормишь ребенка, поэтому и с маткой проблемы.
      Уж стала я стараться кормить ее получше. А воз и ныне там. Анализ крови — воспалительный. Говорю гинекологу, что тампон один не вынули. Повели меня на УЗИ. Убедились, действительно тампон там в свертках крови, начал прирастать уже. Стали выскребать. Выскребли.
      Через два дня повели снимать швы. Какими-то гигантскими ножницами. Цепляли кожу, оставались порезы.
      Когда при выписке меня в синяках от кистей до подмышек увидел мой папа, то не смог сдержать слез. А он военнослужащий, видел и не такое! Хотел подать на всех в суд. Но я отговорила, спасибо, что живы остались. Думаю, что моя ситуация не редкость, а скорее наоборот.
      Сейчас моей девочке 7 лет. Собираемся в школу. Спасибо незабываемому родильному дому и его доблестным сотрудникам.

Сайт создан в системе uCoz