Это дело происходило на Украине.
     Когда случился инсульт у моего мужа, мамина подруга-невропатолог помогла направить его в государственную, т.е. бесплатную больницу, где отделением заведовала прекрасная женщина — и как врач, и как человек. При поступлении в больницу мы должны были принести все свое, начиная от простыней и наволочек и заканчивая лекарствами и шприцами, и меня также спросили, смогу ли я привозить питание — в больнице можно было раз в день получить только жидкий супчик и кипяток для чая. Тем не менее, о персонале и лечении у меня сохранились самые хорошие впечатления. Разумеется, я по окончании лечения сделала небольшие подарки медсестрам, да и врачу, но никто не заглядывал жадными глазами в мой карман, а лечили вполне добросовестно и относились доброжелательно.
     Потом инсульт случился у моей мамы. Ее состояние было тяжелым, правосторонний паралич, и мой брат положил маму в платную больницу, где в первые шесть дней пребывания один день стоил 20 долларов (в то время обычная пенсия составляла 24 доллара в месяц), последующие дни стоили вполовину дешевле. Лечащий врач к больным не подходил. Он с порога озирал палату, давал руководящие указания медсестрам и величественно удалялся. А отношение младшего медперсонала было таким, что мама ни о чем не хотела говорить, кроме как об уходе из жизни. А потом мне кто-то разъяснил, что медики получают там такую же зарплату, как и в "бесплатной" медицине. И как только стали мы расплачиваться с врачом и медсестрами, положение изменилось к лучшему.
     Так что разными бывают, в основном, люди, и именно они могут вылечить, а могут убить своим отношением.

      В Германии все условия для выхаживания имеются.
     У пожилой знакомой тромб закупорил сосуд в ноге. Кровообращение в ней практически прекратилось. После трех, кажется, операций, ее перевезли в ближний крупный город, там еще раз оперировали, а когда и эта операция не дала результата, ногу ампутировали. Впечатления о больнице: постельное белье меняют ЕЖЕДНЕВНО. Кормежка превосходная. Ее порцией питалась не только она, но и находившийся при ней постоянно сын. Обследовали ее всесторонне. Сейчас она уже два месяца дома. Живет на втором этаже. Культя долго не заживала. Чтобы повезти ее на перевязку и на осмотр к врачу, каждый раз вызывалась специализированная машина с подготовленными работниками. Они очень бережно ее сносили ее вниз, доставляли к врачу и после доставляли в квартиру. Ее сразу снабдили инвалидной коляской (измерив предварительно габариты женщины), туалетным креслом, "лифтом" с электроприводом, позволяющим опускать больного в ванну и поднимать из нее, медицинской кроватью с электроприводом, позволяющей поднимать — опускать все ложе и отдельно изголовье. Недавно к ней приезжала бригада для снятия мерки для протеза. Несколько человек, снабженных всеми необходимыми материалами и оборудованием.
     Но!
     У этой женщины до болезни были изрядные проблемы с давлением. Естественно, несколько хороших кровопусканий в виде операций на время эти проблемы сняли, но сейчас все вернулось на круги своя. И пока ее сын не заговорил сам о необходимости выписать лекарство для снижения давления с домашним врачом, который ее постоянно наблюдает, тот и не пошевелился, чтобы назначить его самому. Да и о каждом из вышеперечисленных предметов нужно было его просить, чтобы выписал. А с другой стороны, на родине даже у миллионера не хватило бы денег, чтобы все это приобрести, а здесь все оплачивает больничная касса, в которую каждый работающий делает отчисления от зарплаты.

      Вот еще одно впечатление о посещении домашнего врача в Германии.
     Пожаловалась на донимающий в течение уже месяцев трех кашель. Спросил, болит ли горло. Нет, говорю, не болит, а царапает. (Ну не знаю я слова "першит" по-немецки:). Спрашивает, как горло выглядит. Отвечаю, что белые пятна на миндалинах, но боли нет. Послушал фонендоскопом, два раза приложив его к груди и три - к спине. Заглянул в компьютер, посмотрел, что он мне назначал. Предположил, что это от лекарства от давления, назначенного в мае. Дал другое, вытащив из шкафа. Это значит, что это лекарство он получает бесплатно на пробу. В горло так и не заглянул...

      А что касается домашних врачей — они тоже разные бывают. Тот, что попался нам, когда мы жили по приезде еще в общежитии в деревне, — выше всяких похвал. Нынешний наш — человек, которому уже недалеко до пенсии. (Пенсия у мужчин в 65 лет). А в медицине здесь такие правила: лечение платное, но за него пациент платит не из своего кармана, а эти платежи осуществляет больничная касса. Их немало. Пацент сам выбирает себе больничную кассу, оформляет страховку. Платежи по страховке могут быть в различных кассах разные. Те, кто хочет по-настоящему внимательного к себе отношения, делают еще и частную страховку. Это дорого, но уж таких пациентов чуть ли не облизывают в больницах. Но это я отвлеклась. Так вот, после наступления пенсионного возраста у врача больничная касса перестает платить ему за пациентов. Он может продолжать практиковать, но тогда пациенты должны будут платить ему из своего кармана, а на это мало кто пойдет, и врач свою деятельность сразу прекращает. Поэтому нашему врачу ничего уже не нужно, он дотягивает только до пенсии. Хотя его медсестра как-то говорила, что раньше он горел на работе.

      У меня есть пожилые родственники в Белоруссии. Их сын, бизнесмен, живет за рубежом, но им помогает. Во всяком случае, шунтирование обоим делали в Германии. И вот понадобилось одному из этих родственников оперировать катаракту. Посмотрели они, что да как в Белоруссии — и снова в Германию. Назначили им в больнице так называемый термИн — дату и время приема. Они с приглашением в посольство — не пускают! Не смотрят ни на приглашение, ни на что. В конце концов смилостивился чиновник и дал разрешение. На день позже назначенного срока. А должна заметить, что даже у обычного специалиста термина можно ждать несколько недель. Термина на операцию люди ждут месяцами. И тут такой облом. Ну, раз позже выпускают, так и ехать незачем, о чем чиновнику и сообщили. И только тогда он дал им возможность уехать — в тот же день. Они практически не успели собраться. Едва ли не в последнюю минуту на автобус успели.
      Приехали, лег он в больницу. Все как положено перед операцией: анализы, кардиограмма и — обследование сосудов. Капитальное! Производится под наркозом. В районе паха в артерию вводится зонд, и этим зондом проходят по всем сосудам, вплоть до сердца и мозга. Длилось это действо дольше, чем обычно бывает, и существенно, но все же подошло к концу. После этой операции человек должен пролежать еще три часа (от наркоза-то надо отойти), а дядька мой диабетик — все пять часов. Отвезли его в палату. Жена посидела, посидела, а ей и говорят — что, мол, вам здесь сидеть, приходите через пять часов. Пошла в гостиницу. Вернулась в назначенное время, вошла в палату — постель в кровище муж без сознания. Он начал, видимо, отходя от наркоза, шевелиться, выскочили подведенные к нему трубки — ну и... А за все время в палату никто не зашел. Подняла жена шум, набежали медики, давай его в приводить в сознание и в порядок, долго ли, коротко ли, управились. Ладно, отлежался, нужно уходить домой, он вставать — нога отказала, паразизовало ее. В больнице провел он 53 дня. Об операции на глазах речь уже не шла. Виза была выдана на месяц, так больница сама занималась ее продлением. Домой, в Белоруссию, он вернулся в инвалидной коляске. Сейчас уже может немного ходить. Шагов десять в день.

     И еще один случай рассказала здешняя моя подруга, русская немка. У ее брата при аналогичном обследовании произошел инфаркт миокарда. А что — несчастный случай, никто не виноват. Его-то спасли, но...

     Словом, моя вера в немецкую медицину пошатнулась, стоило мне только попасть в Германию.

     Но не все так ужасно. И вот, что пишет Мария дальше. Это опубликовано в "Живом журнале". Кстати, никакой гарантии безопасности процедур, даже самых простейших, никто не должен давать. Осложнения встречаются везде, независимо от уровня медицинской помощи.

      На прошлой неделе маму сильнее, чем обычно, стало беспокоить сердце и появилость тяжелое хриплое дыхание. В четверг утром я вызвала домашнего врача. Пришел он вечером. Измерил давление, которое редко последние месяца полтора опускалось ниже 180/90, и говорит - 120/80. Как это, спрашиваю? Утром же было 195/95! Это у вас аппарат, отвечает. Перемерил. Уже стало 160/80. Два раза приложил фонендоскоп к спине, два - к груди. Все хорошо! Да какое ж хорошо, если мама дышать не может толком?! Ладно. Спрашиваю, можно ли сделать кардиограмму. Можно, нет проблем. А на дому можно? Нееет, это очень сложно, он может дать направление в больницу.Ладно, давайте направление. В пятницу утром маме стало еще хуже, я вызвала машину (а поскольку мама в инвалидном кресле после инсульта,- специализированную) на половину девятого утра.
     В 8.25 они уже позвонили в дверь. Думала, они повезут ее в ее же кресле,- нет, пересадили в свое. Пристегнули к креслу ремнем безопасности.Прямо с этим креслом поставили внутрь микроавтобуса и закрепили расположенными в полу креплениями.Подъехали к дверям больницы, выгрузили, ввезли в коридор, пересадили в больничное кресло, отвезли в кабинет, пересадили в кабинетное кресло около кардиографа.Сразу подвели маме кислород. Минут десять женщина заполняла бумаги, потом пришел еще один медик и начал снимать кардиограмму, пока мы продолжали с бумагами. Сняли кардиограмму, сразу ввели что-то внутривенно.Спрашиваю, что. С готовностью ответили - аспирин и гепарин. Из этого кабинета перевезли в кабинет УЗИ, потом на рентген. Наконец, увезли в палату интенсивной терапии, куда позвали и меня в качестве переводчика, только халат дали надеть.Подключили к кислороду, на руке манжета тонометра и каждые минут двадцать автоматически замеряется давление и выводится на монитор.Под ноги позаботились подложить подушку-валик, чтобы не соскальзывала вниз.Белоснежное белье в тонкую зеленую полоску. В вену на тыльной стороне ладони пристроили такую штучку, чтобы каждый раз не искать вены, истыкивая все руки, а открыл заглушку, ввел что надо, или там капельницу, закрыл.Все, порядок. Происходящее в палате отслеживала камера,выводящая изображение к посту на мониторы.
     Френды из Союза меня поймут... Уж не знаю, как обстоят дела в России, а на Украине больным не начнут заниматься, пока не не заплатишь. А направляясь в больницу, надо тащить с собой все, начиная от постельного белья. О лекарствах, шприцах и системах для внутривенных я уж не говорю - все покупается самостоятельно. Да еще надо бдительно следить, чтоб тебе ввели именно твое дорогое лекарство, а не подменили легким движением руки на какую-нибудь дешевку. А если идет человек на операцию, то нужна еще груда перевязочных материалов чуть не на полк народу...
     Короче, необходимо брать с собой ВСЕ! И кроме того, надо оплачивать каждый шаг врачей, медсестер, санитарок, и все равно никакой уверенности, что к больному подойдут в случае надобности, нет.
     Уже к полудню маме стало легче дышать, а меня выперли, сказав, что можно приходить только в приемные часы - с трех. Когда пришла, обнаружила на столике рядом с кроватью что-то вроде небольшого блокнота с картинками, где было изображено все, что может потребоваться больному. Или наоборот, от чего он может отказаться. Например, нарисована свинья, а рядом на странице перечеркнутая свинья - мусульман-то много. Или корова - и тут же перечеркнутая корова, это, наверное, для индусов. Или молоко и перечеркнутое молоко.
     Через сутки маму перевели уже в обычную четырехместную палату. Там уже потребовались туалетные принадлежности, мыло, махровая варежка, которую медсестра каждое утро намыливала и обтирала маму с головы до ног, а потом вытирала насухо. Кормили превосходно, причем у диабетиков отдельное меню. На десерт то штук шесть ягод клубники, то киви, то мандарин, дыня, груша. Меню не повторялось.Постельное белье менялось ежедневно.
     Через неделю в пятницу вечером мне позвонила медсестра и предупредила, что завтра маму выписывают и я могу приехать за ней. Говорю, что у меня нет машины. А, хорошо. А буду ли я завтра дома, ее доставят. Буду. Привезли. Снабдили тремя конвертами. В одном - бумаги для домашнего врача. В другом - шприц-карандаш с инсулином, в третьем - таблетки на остаток субботы и воскресенье.
     И еще. Когда выписалась мамина соседка, я наблюдала, как приводится в порядок ее кровать. Сняли использованное белье. Матрас обтянут непромокаемым пластиком. Его протерли влажной тряпочкой и высушили. Натянули свежее белье. Накрыли всю кровать боьшим пластиковым чехлом. Излишне говорить, что у кроватей поднимается все ложе и отдельно изголовье. Влажная уборка в палате производится раз пять в день.
     Посреди палаты висят под потолком два телевизора, у каждого из пациентов есть наушники. На тумбочке около больного стоит бутылка минералки и следят, чтобы вода была постоянно. На кронштейне тумбочки - телефон, который можно подключить за 10 евро в месяц,кажется, и пультик с кнопками вызова медсестры, управления каналами радио и телевизора, ну и , естественно , громкостью в наушниках.
     Когда я вспоминаю, как мама лежала с инсультом в лучшей платной больнице Харькова, где один день пребывания стоил 20 долларов, три четверти ее пенсии, а отношение было таким же хамским, как в бесплатной больнице, и я уходила оттуда полумертвой, потому что мама ни о чем другом не могла говорить,кроме просьб об уходе из жизни... Боже мой, изменится ли когда-нибудь что-нибудь у нас там!